...в рабочем движении подлинно национальные идеи... в то же время всегда являются и подлинно интернациональными идеями.

Талант должен убедить массу в истинности своих идей, и тогда ему больше не придется беспокоиться об их осуществлении, которое совершенно само собой последует за их усвоением.

Все идеи извлечены из опыта, они — отражения действительности, верные или искаженные.

Идеи воспламеняют друг друга, подобно электрическим искрам.

Никаких идей, мыслей, умственных процессов не может возникнуть, пока разум не получит какого-то начального толчка от ощущения.

Нас всех еще в колыбели покрывают татуировкой верований нашего племени.

В воздухе всегда носятся и такие идеи, для уклонения от которых требуется больше ума, чем для их восприятия.

Восстанию с оружием в руках всегда предшествует восстание идей.

Великие идеи приходят, когда мир нуждается в них.

Всякий, кто гибнет за идею, гибнет не напрасно.

По идеям из ружья не стреляют.

Идеи грохочут над миром громче пушек.

Идеи, которых мы не приемлем, мы называем словами.

Великие идеи безжалостны.

Идею нельзя расстрелять из пушек, ее невозможно заковать в наручники.

Классический мир между идеями и действительностью был всегда с трудом достижим.

Подобно тому как глазам нужен свет, чтобы видеть, разуму нужны идеи, чтобы постигать.

Парадоксы нужны, чтобы привлечь внимание к идеям.

Лишь мудрецы обладают идеями; что касается большей части человечества, то идеи обладают ею.

Умереть во имя идеи — это единственный способ быть на высоте идеи.

Идея — это семя: труд дает ей взрасти...

Можно сопротивляться вторжению армий, вторжению идей сопротивляться невозможно.

Идеи — единственное, что никогда не умирает.

Есть гипотезы, в которых разум и сила воображения заменяют идею.

Можно признавать полезность какой-либо идеи, но все же не суметь воспользоваться ею.

Глубокие идеи похожи на те чистые воды, прозрачность которых затемнена их же глубиной.

Идея справедливости рассеяна в мире, следовательно, справедливость — реальность.

У серьезного человека немного идей. Человек, у которого много идей, никогда не бывает серьезным.

Идеи могут быть обезврежены только идеями же.

Идея, которая не может быть претворена в жизнь, подобна мыльному пузырю.